«Нечего заниматься мечтами, надо заниматься настоящими делами. Надо изменить отношение капитала и труда, организовать труд, земельную собственность, открывать рынки, учреждать колонии для размещения населения, надо учредить отношение церкви и государства, надо составлять союзы и обеспечивать безопасность государств,
строить корабли, крепости, собирать, обучать войска, приготовлять средства защиты для поддержания своего и народного достоинства и т. п.
Неточные совпадения
Ни на одной военной верфи не
строят больших парусных судов; даже старые переделываются на паровые. При нас в портсмутском адмиралтействе розняли уже совсем готовый
корабль пополам и вставили паровую машину.
А нечего делать японцам против
кораблей: у них, кроме лодок, ничего нет. У этих лодок, как и у китайских джонок, паруса из циновок, очень мало из холста, да еще открытая корма: оттого они и ходят только у берегов. Кемпфер говорит, что в его время сиогун запретил
строить суда иначе, чтоб они не ездили в чужие земли. «Нечего, дескать, им там делать».
Не успело воображение воспринять этот рисунок, а он уже тает и распадается, и на место его тихо воздвигся откуда-то
корабль и повис на воздушной почве; из огромной колесницы уже сложился стан исполинской женщины; плеча еще целы, а бока уже отпали, и вышла голова верблюда; на нее напирает и поглощает все собою ряд солдат, несущихся целым
строем.
Река Ольга состоит из 2 речек одинаковой величины со множеством мелких притоков, отчего долина ее кажется широкой размытой котловиной. Раньше жители поста Ольги сообщались с заливом Владимира по тропе, проложенной китайскими охотниками. Во время русско-японской войны в 1905 году в заливе Владимира разбился крейсер «Изумруд». Для того чтобы имущество с
корабля можно было перевезти в пост Ольги,
построили колесную дорогу. С того времени между обоими заливами установилось правильное сообщение.
–…есть указания в городском архиве, — поспешно вставил свое слово рассказчик. — Итак, я рассказываю легенду об основании города. Первый дом
построил Вильямс Гобс, когда был выброшен на отмели среди скал.
Корабль бился в шторме, опасаясь неизвестного берега и не имея возможности пересечь круговращение ветра. Тогда капитан увидел прекрасную молодую девушку, вбежавшую на палубу вместе с гребнем волны. «Зюйд-зюйд-ост и три четверти румба!» — сказала она можно понять как чувствовавшему себя капитану.
С самого начала, когда я сел на
корабль, Гез стал соображать, каким образом ему от меня отделаться, удержав деньги. Он
строил разные планы. Так, например, план — объявить, что «Бегущая по волнам» отправится из Дагона в Сумат. Гез думал, что я не захочу далекого путешествия и высажусь в первом порту. Однако такой план мог сделать его смешным. Его настроение после отплытия из Лисса стало очень скверным, раздражительным. Он постоянно твердил: «Будет неудача с этим проклятым Гарвеем».
Для наших берданок это не было страшно. В лодках суматоха, гребцы выбывают из
строя, их сменяют другие, но все-таки лодки улепетывают. С ближайшего
корабля спускают им на помощь две шлюпки, из них пересаживаются в первые новые гребцы; наши дальнобойные берданки догоняют их пулями… Англичанин, уплывший первым, давно уже, надо полагать, у всех на мушках сидел. Через несколько минут все четыре лодки поднимаются на
корабль. Наши берданки продолжают посылать пулю за пулей.
И что дивнейше, — аки бы устыдился монарх остаться от подданных своих в оном искусстве и сам восприял марш в Голландию, и в Амстердаме на Ост-Индской верфи, вдав себя с прочими волонтерами своими в научение корабельной архитектуры, в краткое время в оном совершился, что подобало доброму плотнику знать, и своими трудами и мастерством новый
корабль построил и на воду спустил» (Устрялов, том II, стр. 400).
Оба грустят под голубым снегом. Пропадают в нем. И снег грустит. Он запорошил уже и мост, и
корабли. Он
построил белые стены на канве деревьев, вдоль стен домов, на телеграфных проволоках. И даль земная и даль речная поднялись белыми стенами, так что все бело, кроме сигнальных огней на
кораблях и освещенных окон домов. Снежные стены уплотняются. Они кажутся близкими одна к другой. Понемногу открывается —
За вас я не боюсь. Город страшит меня. Все жители сошли с ума. Они
строят свое счастье на какой-то сумасшедшей мечте. Они ждут чего-то от
кораблей, которые придут сегодня.
С утра и до вечера стучат.
Строят башню, чтобы пустить ракету, когда появится в море первый
корабль.
Под сенью Кавказа садил он виноград, в степях полуденной России — сосновые и дубовые леса, открывал порт на Бельте, заботился о привозе пива для своего погреба,
строил флот, заводил ассамблеи и училища, рубил длинные полы у кафтанов, комплектовал полки, потому что, как он говорил, при военной школе много учеников умирает, а не добро голову чесать, когда зубья выломаны из гребня; шутил, рассказывал о своих любовных похождениях и часто, очень часто упоминал о какой-то таинственной Катеньке; все это говорил Петр под сильным дождем, готовясь на штурм неприятельских
кораблей, как будто на пирушку!
Последний, заложенный в 1778 году в устье Днепра, предназначался для устройства верфи, на которой предполагалось
построить многочисленные
корабли для будущего черноморского флота.